И когда Бог сотворил человека, ангелы сказали Ему: «Ты сотворил существо, которое будет сеять зло на земле и проливать кровь?», Господь ответил им: «Я знаю то, чего вы не знаете».
История сотворения человека, приведенная в аяте 30-м суры «Бакара» (Корова), повествует о том, что в жизни человека сосуществуют темнота и свет, красота и безобразие, добро и зло. Ангелы увидели темную, злую сторону человеческого существа. Эту сторону мы можем видеть и сегодня, когда мир охвачен засильем, угнетением и злодеяниями империалистических держав. Но Господь в упомянутом аяте указывает на светлую, прекрасную сторону человеческого существа, которая может наполнить мир красотою и добром.
В пустыне Кербела, на юге современного Ирака, эти две стороны человека можно было наблюдать одновременно. По одну сторону поля сражения собралось войско темных сил, преисполненное жестокости, варварства и беспощадности, по другую — горстка храбрецов, олицетворение добра и добродетели. Это противостояние в ходе восстания Ашуры довлело над всем остальным. Восстание имама Хусейна (а) является подтверждением сказанного в священном Коране: «Знамением для вас было столкновение двух отрядов: один сражался во имя Аллаха, другой не веровал в Него…» (сура «Семейство Имрана», аят 13-й).
Иными словами, имам Хусейн и Язид олицетворяют собой две извечные силы — добро и зло, столкнувшиеся в пустыне Кербелы. С кончины Пророка (с) не прошло и 50 лет, как зло облачилось в личину добра, у власти в исламском халифате оказалась группа корыстолюбцев, ненавидящих добро, злобных и безжалостных, унижавших народ и искажавших религию. Имам Хусейн (а) знал, что, если он сейчас не предпримет решительных действий, зло охватит весь мир и многие невинные будут принесены в жертву на его алтарь. Он прекрасно понимал, что, если добро будет повержено в прах, оно не исчезнет, поскольку идеалы добра бессмертны и будут вечно сиять в истории.
Ливанский писатель- христианин Джордж Джердак пишет по поводу свойств двух упомянутых течений, добра и зла: «Язид унаследовал все пороки своих предшественников и во многом даже их превзошел. Он не чурался никакого злодеяния, порока, сатанинских деяний, пронизавших существо злых людей. В его войске собрались корыстолюбцы, изверги и кровожадные палачи. По другую сторону стояли потомки Али (а), вобравшие в себя все лучшие качества человека, добродетель — смелость, неуемную жажду справедливости и мученической гибели во имя идеалов».
Джордж Джердак так описывает особенности двух войск, сошедшихся в день Ашуры: «Убайдулла ибн Зийад запросто мог искромсать человека, отдать приказ об убийстве. Шимр превосходил в жестокости самых диких зверей. Они оставляли под копытами своих коней тела мучеников, увечили и убивали их, не гнушались злодеяниями в отношении малолетних детей. Умар ибн Саад, командовавший войском Язида, с гордостью заставил своих подчиненных засвидетельствовать, что он первым пустил стрелу во внука Пророка. Палачи Язида помышляли только о том, чтобы внести свой вклад в эту кровавую баню. Однако сподвижники имама Хусейна (а) с улыбкой на лице вступали на путь мученической гибели ради Бога, считая ее пределом человеческого величия, говоря: «О Хусейн, если нас убьют хоть тысячу раз, мы будем с тобой!».
Фактически соратники имама были благородными храбрецами, которые прекрасно познали своего предводителя и понимали, что имам является средоточием человеческой любви. Всякий, кто примкнул к нему, обрел спасение, а тот, кто отстал и отошел от него, обрек себя на заблуждение и погибель.
В разгаре битвы Хусейн (а) — знаменосец сил добра, позволил вражескому войску напиться из вод Евфрата. Однако затем войско Язида перекрыло его светлости путь к воде. Когда все соратники имама умирали от жажды, одному из его сподвижников Хилалу ибн Нафи позволили напиться.
Хилал сказал: «Какой же мне позор будет, если я утолю жажду, а Хусейн и его семья будут умирать от жажды?». В другой сцене из этой трагедии Шимр дал приказ пощадить племянников имама. Но эти два благородных подростка воскликнули: «Да будут прокляты Богом ты и твоя пощада! Ты даришь нам жизнь, чтобы мы оставили нашего имама, внука Пророка, в полном одиночестве?!».
Немецкий мыслитель Курт Фрихлер в книге под названием «Имам Хусейн и иранцы» пишет: «В день Ашуры единоборства и поединки продолжались с рассвета до полудня. Словно сама судьба предписала, чтобы битва шла именно таким ходом и история стала свидетелем беспримерного мужества и самоотверженности Хусейна и его верных соратников».
Также Клодьен Руло, комментатор французской газеты «Монд», пишет: «Имам Хусейн олицетворяет собой мужество и справедливость, противопоставленные жестокости и низменности.
Часть мусульман каждый год в месяц мухаррам возрождают память Кербелы». Таким образом, битву имама Хусейна (а) и Язида в день Ашуры можно назвать битвой света и тьмы. Хусейн (а) и его соратники своей мученической смертью сотворили бессмертный эпос, вечно освещающий путь последующим поколениям. Английский поэт Джастис Расселл так изображает последние минуты трагедии в Кербеле: «… Они били кнутом по окровавленным устам имама Хусейна, по губам, которые в детстве целовал Пророк.
Они топтали копытами коней его тело, тело свободного человека, очаровывавшего всех окружающих своей чистотой и силой свой веры. Кровь, хлеставшая из вен Хусейна и обагрявшая копыта коней, была небесным, божественным бальзамом, которым до сих пор не пропитывалось ни одно копыто. Рассохшаяся земля в пустыне Кербелы, где не росло ни единой травы, навсегда запомнила песнь о великой печали, ибо в ней покоится священный прах сына Фатимы, отдавшего свою прекрасную и чистую душу своему Всевидящему Создателю».
Источник: http://alhassanain.org
